finding pro&contra
И казалось бы, стоило, наверное, сесть за дорожные заметки, поведать о замке-мосте на Луаре и об улицах-лестницах Монмартра, о самом синем-синем, почти безоблачном небе и о бесконечных виноградниках... О тонущих в море темноты красных огоньках за столиками Мулен-Ружа и о звёздном дожде в без часу новый день на самой известной Даме Парижа. Столько впечатлений, эмоций и красок, сочных, колоритных... Но прошло почти две недели с моего возвращения домой, а чувство, что всё это - какой-то далёкий, постепенно меркнущий, угасающий в памяти сон. Как будто не было ничего вовсе.
А ведь сначала действительно казалось, что поездка немного излечила. Головокружительный объем новой информации заполнил голову, всё огромное пространство, освобождающееся в лето, и помог ей избавиться от навязчиво зависших там мыслей... Точнее, не совсем избавиться, но компактно сжать их до очень маленькой толики памяти, которую им приемлемо занимать для более или менее нормального функционирования мозга. Чтобы мысли не висли, как неисправный компьютер, вечно на одном и том же. Как жаль, что это чувство облегчения было временным. И сейчас запрятанное в самый дальний угол начинает снова разрастаться до всего объема черепной коробки. Может, это и к лучшему, самое время последних приготовлений к новому раунду, кругу, а наиболее подходящее слово - партии.
В такие моменты, как сейчас понимаю всеобщий ажиотаж, крутящийся пару лет вокруг Полозковой. Вместо того, чтобы писать рулоны никому не интересной ерунды про свою жизнь, могу просто оставлять здесь её стихи, неожиданно попадающие точно в точку:
Ну давай, давай, поиграй со мной в это снова.
Чтобы сладко, потом бессильно, потом хреново;
Чтобы – как же, я не хотел ничего дурного;
Чтоб рычаг, чтобы три семерки – и звон монет.
Ну давай, давай, заводи меня, трогай, двигай;
Делай форвардом, дамкой, козырем, высшей лигой;
Я на старте, я пахну свежей раскрытой книгой;
Ставки сделаны, господа, ставок больше нет.
Раз охотник – ищи овцу, как у Мураками;
Кулаками – бумага, ножницы или камень -
Провоцируй, блефуй, пытай меня не-звонками;
Позвонками моими перебирай в горсти.
Раз ты вода – так догони меня и осаль, но
Эй, без сальностей! – пусть потери и колоссальны,
Мы, игрушечные солдаты, универсальны.
Пока не умираем, выхрипев “отпусти”.
Пока нет на экране баллов, рекордов, блесток;
Пока взгляд твой мне жарит спину, лазурен, жёсток;
Пока ты мое сердце держишь в руке, как джойстик,
Пока ты никого на смену не присмотрел;
Фишка; пешечка-партизан; были мы лихими,
Стали тихими; привыкать к добровольной схиме,
И ладони, глаза и ружья держать сухими;
От Е2-Е4 в сторону шаг – расстрел.
Я твой меч; или автомат; дулом в теплый бок -
Как губами; я твой прицел; я иду по краю,
Как сапер, проверяю кожей дорогу к раю
На руке у тебя – и если я проиграю,
То тебя самого в коробку уложит – Бог. (с)
А ведь сначала действительно казалось, что поездка немного излечила. Головокружительный объем новой информации заполнил голову, всё огромное пространство, освобождающееся в лето, и помог ей избавиться от навязчиво зависших там мыслей... Точнее, не совсем избавиться, но компактно сжать их до очень маленькой толики памяти, которую им приемлемо занимать для более или менее нормального функционирования мозга. Чтобы мысли не висли, как неисправный компьютер, вечно на одном и том же. Как жаль, что это чувство облегчения было временным. И сейчас запрятанное в самый дальний угол начинает снова разрастаться до всего объема черепной коробки. Может, это и к лучшему, самое время последних приготовлений к новому раунду, кругу, а наиболее подходящее слово - партии.
В такие моменты, как сейчас понимаю всеобщий ажиотаж, крутящийся пару лет вокруг Полозковой. Вместо того, чтобы писать рулоны никому не интересной ерунды про свою жизнь, могу просто оставлять здесь её стихи, неожиданно попадающие точно в точку:
Ну давай, давай, поиграй со мной в это снова.
Чтобы сладко, потом бессильно, потом хреново;
Чтобы – как же, я не хотел ничего дурного;
Чтоб рычаг, чтобы три семерки – и звон монет.
Ну давай, давай, заводи меня, трогай, двигай;
Делай форвардом, дамкой, козырем, высшей лигой;
Я на старте, я пахну свежей раскрытой книгой;
Ставки сделаны, господа, ставок больше нет.
Раз охотник – ищи овцу, как у Мураками;
Кулаками – бумага, ножницы или камень -
Провоцируй, блефуй, пытай меня не-звонками;
Позвонками моими перебирай в горсти.
Раз ты вода – так догони меня и осаль, но
Эй, без сальностей! – пусть потери и колоссальны,
Мы, игрушечные солдаты, универсальны.
Пока не умираем, выхрипев “отпусти”.
Пока нет на экране баллов, рекордов, блесток;
Пока взгляд твой мне жарит спину, лазурен, жёсток;
Пока ты мое сердце держишь в руке, как джойстик,
Пока ты никого на смену не присмотрел;
Фишка; пешечка-партизан; были мы лихими,
Стали тихими; привыкать к добровольной схиме,
И ладони, глаза и ружья держать сухими;
От Е2-Е4 в сторону шаг – расстрел.
Я твой меч; или автомат; дулом в теплый бок -
Как губами; я твой прицел; я иду по краю,
Как сапер, проверяю кожей дорогу к раю
На руке у тебя – и если я проиграю,
То тебя самого в коробку уложит – Бог. (с)